Ежедневным трудом и полученными результатами доктор медицинского центра А2MED, кандидат медицинских наук, сертифицированный специалист по пластической и челюстно-лицевой хирургии и оториноларингологии вновь и вновь развенчивает мифы о своей профессии.
Текст: Ксения Захарова
Фото: Александр Мошков
Вы вполне обоснованно сравниваете свою работу с творчеством. Чувствуете, когда приходит вдохновение? Ведь ваша работа музы не ждет.
Это большой и сложный вопрос, о котором можно говорить долго, потому как пластическая хирургия – в первую очередь хирургия, то есть медицинская специальность. Однако, отличие от хирурга общей практики состоит в том, что в дополнение к этим навыкам требуется эстетическое восприятие конечного результата, который планируется получить. Задачей становится гармонизировать внутреннее состояние человека. В нашем направлении проблемы эстетического характера – это порядка 10%, остальные же носят психологический характер. Получается, что пластический хирург решает психологические задачи хирургическим путем.
Поэтому настоящего профессионала отличает понимание всех аспектов проблемы. В целом отмечу, что в России деформировано представление о пластической хирургии. В представлении большинства людей – это либо звено цирковой индустрии, либо врач-аферист, который всю энергию направляет на тусовки, самопрезентацию и «дружбу» с медийными лицами. К примеру, гастроэнтеролог – это безусловный врач, признанный всеми. А пластический хирург – бизнесмен, который делает деньги на моде и глянце. Это в корне неверный подход.
Не потому ли, что вокруг много пародийных лиц, порожденных пластической хирургией?
В некотором смысле, да: просто эти люди очень известны. Но на сегодняшний день ситуация меняется, и злоупотребление вмешательством уходит в прошлое. Людей, довольных результатом операции, намного больше. Мы их меньше видим, и они не афишируют свой путь к красоте: он очень деликатен. Чаще всего люди скрывают омолаживающие процедуры. Они выглядят как после отпуска, детокса или как находящиеся в состоянии влюбленности. Сейчас такое количество малотравматичных методик, что изменения практически не видны, а вот ощущение свежести лица появляется.
На чем вы тренируете свое эстетическое восприятие?
Посредством сближения с изобразительным искусством. Я работаю в нескольких городах и никогда не пренебрегаю возможностью посетить выставки в галереях там, где нахожусь. Глаз должен быть натренирован, только в этом случае возможно формирование собственного взгляда. Разумеется, нужно следить и за современными тенденциями, так как стандарты красоты меняются.
Насколько не редки случаи абсолютно неадекватных запросов?
Я всегда начинаю разговор с пациентами с того, что они красивы и без вмешательства. Иными словами, проблема не в маленькой груди, а в самоощущении. Однако если человек страдает и мучается, то я предлагаю радикальное решение. Проблема исчезнет в любом случае: я буду работать с пациентом столько, сколько потребует решение его проблемы, снижение беспокойства.
Чтобы добиться долгосрочного эффекта, к примеру, в маммопластике или липоскульптуре, как вы учитываете изменчивость женской фигуры?
Наши пациенты находятся под полным патронажем. У меня есть пациенты, которых я веду уже на протяжении 20 лет. Мне всегда приятно их видеть, и решение вопроса по замене имплантата, к примеру, или какой-либо коррекции принимается своевременно. Поэтому учитываются и обновленные анатомические особенности, и поведение тканей.
Увлечены ли вы наукой? Можете рассказать о собственных разработках, открытиях в области пластической хирургии? Наверняка вы владеете уникальными методиками.
Так и есть: у любого хирурга, который практикует продолжительное время, помимо стандартных методик есть свои приемы и комбинации. Что касается меня, то помимо прочего, я заведую кафедрой челюстно-лицевой хирургии в Российском университете дружбы народов, выпускаю научные статьи. Отдельного внимания заслуживают публикации, связанные с молочной железой, поскольку методики постоянно актуализируются. Так, многие хирурги не умеют ставить имплантаты большого объема, я же практикую такие операции по настоятельным запросам девушек. В этом случае необходимо учитывать многое: чтобы они не провалились, не растягивались со временем и не повлияли негативно на общее состояние организма. На лице – еще больше методик. Если раньше человек, делая подтяжку, уходил на два-три месяца на реабилитацию отекшим «якутом», то сейчас он уже через неделю в полном порядке и дееспособен. И, что немаловажно, все проходит без боли: лишь 30% пациентов соглашаются на прием обезболивающего в реабилитационный период.
Как выбрать «своего» врача? На что, прежде всего, необходимо обратить внимание? Что должно предостеречь?
Я считаю, что важна энергетическая совместимость. Советую посетить трех-пяти врачей с базовой квалификацией, требующейся конкретному пациенту: не нужно идти за фэйс-лифтингом к врачу с базовым образованием по абдоминальной хирургии. Даже если он практикует все виды операций. К примеру, моя изначальная специализация – челюстно-лицевая хирургия. На голове и шее проводится около 65 % всех операций, и они одни из самых сложных, потому что результат может быть заметен всем. Это самая моя любимая область, требующая очень глубоких познаний.
Также я освоил все методики и виды маммопластики. За 20 лет провел огромное их количество: от обычного увеличения до реконструкции после мастэктомий, и предпочитаю работать по этим двум направлениям. В случае последнего немаловажную роль играет то, что мои сокурсники, коллеги-врачи, работают по этой части, в том числе, и в онкологической хирургии. Колоссальный взаимообмен знаниями дорогого стоит.
В случае осложнений во время операции как вы себя ведете? Ведь согласие на удорожание не получено.
Любое коррекционное операционное вмешательство проводится бесплатно. И такое количество раз, пока пациент не будет удовлетворен. Возвращаясь к общей философии вопроса, пока мы не добьем «червяка» в голове человека, вопрос не будет исчерпан. Наша задача – не столько сделать что-то на лице, а произвести изменения в голове, чтобы человек перестал заниматься самоедством.
Ринопластика – высшая математика. Какими уравнениями пользуетесь вы?
Ринопластика – это действительно высший пилотаж. Во-первых, нос – центральная оптическая зона, и самый древний комплекс человека связан именно с формой этого органа. Три тысячи лет назад уже случались первые вмешательства по его изменению. Во-вторых, результаты ринопластики очень сложно предсказать. Только высокопрофессиональный хирург с огромным опытом может предвидеть конечный результат процентов на 80 В этом вопросе есть несколько закономерных, физиологических рубежей (например, состояние пациента после 2 и 6 месяцев с момента операции), а также необходимость соблюдать дисциплину самому пациенту. На столе у всех все проходит идеально, но динамика изменений наблюдается после операции. И это не менее важное время.
В связи с тем, что рекомендации не соблюдаются, каждый четвертый пациент в мире после ринопластики обращается к врачу повторно. Это я только про эстетику говорю. Учитывая, что я еще и лор, то говорить в этом ракурсе о проблеме носа нужно отдельно. Нос может быть идеально прямым, но не дышать, и наоборот. Важна внутренняя структура. Я выступаю во всех ролях: мне подвластна и септопластика, и турбопластика. Предварительная компьютерная томография предопределяет составляющие компоненты вмешательства.
Насколько выносливы мужчины перед операционным столом? Кому больше требуется психологическая поддержка?
Мужчинам в принципе сложнее решиться: их женщины подталкивают. И менее дисциплинированны в период реабилитации. Потому, мой поклон прекрасному полу.
Комментарии (0)