На днях глава Минэкономразвития Максим Решетников заявил, что спасением от резких колебаний рубля может стать внедрение «аналога китайской модели» валютного рынка. Эта модель, по сути, предполагает наличие двух курсов национальной валюты — внешнего и внутреннего — и ограничения на переводы денег за границу. Как функционирует эта система в КНР? Что может значить ее введение в России? И насколько вообще вероятен такой сценарий для отечественного валютного рынка.
Как работает китайская модель?
Юлия Вымятнина, профессор факультета экономики Европейского университета: В Китае действует система двух обменный курсов — есть курс оншорный (внутри страны) и есть оффшорный (устанавливается вовне страны). Оншорный курс устанавливается Китайским Национальным Банком на каждый день, и отклонение от этого курса допустимо в пределах 2% в обе стороны. Оффшорный курс устанавливается в ходе биржевых торгов на рынках (от Гонконга и далее); этот курс является рыночным.
Поддержание такой системы осуществимо только при наличии возможности контролировать, какая часть юаней обращается на внутреннем валютном рынке, а какая на внешнем. Это значит, что вывод средств за пределы Китая фирмами и вывоз иностранной валюты гражданами (в турпоездках, например) контролируется властями. В числе прочего это требует дополнительного количества работников соответствующих ведомств и связано с дополнительными издержками на поддержание этой системы.
При этом в Китае в последние годы происходит постепенная перестройка такой системы — в Шанхае и Пекине уже сняты ограничения для компаний-резидентов этих регионов на вывод средств из страны. Если в этих регионах действуют компании с иностранным капиталом, на них не распространяются ограничения на вывод полученной прибыли за пределы Китая, и прибыль эта может быть выведена ими по рыночному курсу. Аналитики, следящие за ситуацией в Китае, прогнозируют, что за этим могут последовать аналогичные изменения и для других регионов страны. По сути, это означает постепенный переход к системе единого обменного курса.
В России такое возможно?
Юлия Вымятнина, профессор факультета экономики Европейского университета: Теоретически в России можно ввести такой режим. Но это будет означать существенное изменение проводимой Центробанком политики. Банк России уже напомнил, что придерживается позиции о неэффективности ограничений на движение капитала на длительной основе. Исключением являются краткосрочные меры, которые нужны для стабилизации финансовой системы. Например, в конце февраля 2022 года Банк России ввел ограничения на движение капитала, поскольку было непонятно, как финансовые рынки отреагируют на спешно вводимые санкции и изменение геополитической обстановки. По мере того, как ситуация стабилизировалась, ограничения снимались. Напомню, что в данный момент ограничения на перемещение валют через границу РФ связаны не с решениями наших властей, а с санкциями и нашим ответом на них (например, ограничение на вывод средств нерезидентов). Но изначально это не наша инициатива.
Стоит также заметить, что решения об установлении ограничений на движение капитала и об изменении режима обменного курса (а именно это, по сути, предлагает Минэк) входят в компетенцию Банка России. Именно ЦБ, а не правительство, должен принимать решения о целесообразности подобных действий. Поэтому предложение от Минэка, особенно с учетом его противоречивости (была оговорка о том, что Минэк против системы двух курсов, как в Китае), выглядит вмешательством в компетенцию другого государственного органа. Пока предложение Минэка выглядит крайне расплывчато, оно явно не проработано и не имеет поддержки, например, Минфина. Так что на данный момент это выглядит скорее попыткой публично обсудить возможные меры по стабилизации обменного курса рубля, однако непонятно, какие цели преследует эта попытка.
Александр Потавин
Аналитик ФГ «Финам»:
Российские власти развивают идею по ограничению трансграничных переводов валюты и рублей, чтобы сократить создавшийся дефицит валюты внутри страны. Таким образом, из-за невозможности решить проблему баланса спроса и предложения валюты на внутреннем рынке правительство рассматривает идею создать какие-то барьеры на пути свободного вывода денег из России, что готовит нас к отказу от конвертируемости рубля. Это может привести к тому, что у рубля будет два курса: внутренний и оффшорный. Видимо, они будут несколько отличаться друг от друга.
Сможет ли это стабилизировать курс валюты внутри России?
Юлия Вымятнина, профессор факультета экономики Европейского университета: Создание множественных курсов вряд ли поможет стабилизировать обменный курс, а скорее будет способствовать возникновению ситуаций дефицита иностранной валюты внутри страны. Это приведет к проблемным ситуациям на внутреннем рынке обмена валюты и может дестабилизировать смежные сегменты финансового рынка. Это еще один аргумент нашего Центробанка против введения такого рода системы.
Александр Потавин
Аналитик ФГ «Финам»:
Главная цель подобной меры — создать препятствия для оттока капитала из России, чтобы остановить девальвацию рубля. Поэтому в случае введения такой китайской схемы в России курс российской валюты может показать укрепление в среднесрочной перспективе. Но гражданам и частному бизнесу это не создаст каких-то преимуществ, поскольку параллельно с этим мы получим новые жесткие барьеры на пути трансграничных операций с валютой (установление невысоких лимитов по сделкам, дополнительные проверки и прочие меры контроля). Это также затруднит внешнеэкономические расчеты бизнеса по новым цепочкам, сложившимся в результате санкций. Кроме того, создание таких условий функционирования валютного рынка в России — довольно сложный и затратный процесс.
А каково может быть влияние на цены?
Юлия Вымятнина, профессор факультета экономики Европейского университета: Введение двух курсов (а я рассматриваю такую возможность как очень гипотетическую) приведет к возникновению дисбалансов и к росту издержек на ведение международной торговли. Поэтому в случае, если предложение Минэка будет в каком-то виде реализовано, это приведет к росту издержек импортеров и, соответственно, будет перенесено в цены.
Кроме того, реализация принципиально иного режима обменного курса потребует создания особой инфраструктуры для разграничения операций, проходящих по разным курсам, изменения ряда административных и иных нормативов. В целом система принесет издержки и снизит эффективность реакции нашей экономики на разного рода шоки.
А как еще это скажется на людях?
Введение ограничений на движение капитала, по сути, сузит пространство возможностей для людей при выборе того, в какой валюте сберегать. И может создать — при оншорном (внутреннем) курсе, существенно отличающемся от оффшорного, — дефицит предложения иностранной валюты. Чтобы этого избежать, логично вводить лимиты на покупку иностранной валюты.
Для граждан в Китае есть ограничение по покупке иностранной валюты — не более 50 тысяч долларов США в год. Для иностранных граждан, работающих в Китае, могут быть установлены другие лимиты с учетом их дохода. Для большинства граждан такой лимит не является ограничивающим, но для того, чтобы эта система работала, необходимо достаточное количество иностранной валюты внутри страны (а обеспечить это в условиях санкций может оказаться проблематичным).
Андрей Столяров
Доцент Базовой кафедры инфраструктуры финансовых рынков НИУ ВШЭ:
Китайский сценарий регулирования курса валют абсолютно не подходит для России. Есть несколько существенных отличий. Первое связано с тем, что пока валютные активы Пекина не заблокированы, и это позволяет Центральному банку проводить свою политику. Второе принципиальное отличие связано с тем, что Центральный банк Китая не поддерживает свободного плавания национальной валюты, на чем настаивает Центральный банк России как на одном из достижений. В Китае юань частично конвертируемый, его динамика сильно зависит от действий Центрального банка, который может влиять на курс как в сторону девальвации, так и ревальвации. Кроме того, надо учесть объемы товарооборота между КНР и США, причем с сильным профицитом в пользу Китая, что обеспечивает постоянный приток долларов в КНР. Существование двух курсов отчасти сдерживает жесткое администрирование валютного курса, но лишь отчасти. Именно поэтому китайский опыт мало применим для российской ситуации.
Комментарии (0)