В начале ноября «Собака.ru» провела открытую конференцию, приуроченную к премии «Что Где Есть в Петербурге 2020» в Амфитеатре технопарка «Ленполиграфмаш».
В ее рамках прошел круглый стол на тему «Как объединить ресторанный бизнес Санкт-Петербурга и построить взаимный конструктивный диалог бизнеса и власти». Модератором выступила Светлана Гузь, управляющий партнер Legal to Business, соидеолог Eclipse. Мы записали самое интересное.
Полное видео круглого стола и всей конференции можно посмотреть здесь.
Участники встречи:
Нана Гвичия, заместитель председателя Комитета по развитию туризма в Санкт-Петербурге;
Виталий Свидовский, генеральный директор компании «Теремок» в Санкт-Петербурге;
Сергей Кузин, начальник управления развития предпринимательства Комитета по промышленной политике, инновациям и торговле;
Роман Шайхайдаров, член Президиума Общественного Совета по развитию малого предпринимательства;
Дмитрий Карчевский, совладелец I Believe Bar, Every Dog Bar;
Павел Штейнлухт совладелец ресторанов и баров Bekitzer, Babaganoush, Terminal bar;
Михаил Гусейнов генеральный директор сети кофеен «Чайникофф»;
.
В каком положении сейчас находится индустрия гостеприимства Санкт-Петербурга?
Нана Гвичия: В марте мы прогнозировали падение туристического потока на 70%. Петербург всегда был востребованной туристической дестинацией не только для иностранцев, о чем говорит статистика последних лет, но и для россиян. У нас была возможность принять в течение августа, сентября и октября приличное количество туристов, которые позволили сохранить падение на уровне 70%. Доходы гастрономического туризма — независимо от эпидемиологической ситуации – это 15% от всей туристической отрасли.
Сергей Кузин: Более 70 тысяч субъектов малого и среднего предпринимательства признаны официально пострадавшими. Количество объектов общепита – более 7 тысяч, это весомая отрасль для города.
Виталий Свидовский: Пандемия – идеальный шторм, который вобрал в себя серьезное падение покупательской активности, ограничительные меры и страх неопределенности. Потом случилась «оттепель» – большое количество встреч в Смольном с Вице-губернатором, открытые столы и студии. Мы вели диалог: власть нас спрашивала, что нужно, чтобы продержаться. Те меры, которые мы предлагали, в большинстве случаев не были приняты.
Роман Шайхайдаров: Бизнес – это нестабильность. Помимо четвертой революции, диджитализации к нам пришел коронакризис. После первого локдауна 40-50% предпринимателей вообще не вернулись к своей деятельности.
Есть две стратегии: 1) стратегия ожидания, когда бизнес закрыт, просит помощи и ничего не меняет; 2) стратегия прорыва, когда предприниматель задумывается о привлечении клиентов, повторных покупках, увеличении среднего чека засчет нематериальных активов и экономики впечатлений.
Какие меры поддержки оказывает город ресторанной отрасли в связи с последними ограничениями?
Сергей Кузин: Мы вписаны в федеральную повестку. Меры – это налоговое стимулирование, имущественная и финансовая поддержка. Общественное питание включено в перечень наиболее пострадавших отраслей по всем регионам, на нее распространяются все виды поддержки. Снижен налог по упрощенной системе налогообложения, отменены все авансовые платежи, по имуществу дали налоговые каникулы на второй квартал и рассрочку на оставшийся квартал до конца 20-го года. Также мы капитализировали фонд микрокредитования с той целью, чтобы все пострадавшие отрасли могли брать льготные кредиты до 5% в том числе для погашения долгов по заработной плате. Одна из ключевых мер – мораторий на кадастровую переоценку объектов недвижимости.
Нана Гвичия: Мы стали стараться совместно с бизнесом проводить ресторанные фестивали, привлекать мероприятия в город. В этом году должен был пройти мировой конгресс шеф-поваров. Это инициатива бизнеса, которую поддержала администрация города и мы совместно боролись за право проведения. У нас есть календарь событийных мероприятий, где бизнес стал активно участвовать. Но если мы говорим о гастрономическом туризме, то событий очень мало и они все проводятся в разные периоды с отсутствием аналитики, целесообразности по сезонности. С нашей стороны, мы готовы совместно с рестораторами создать такой календарь, использовать все наши ресурсы для продвижения.
Виталий Свидовский: Если говорить про «Теремок» – мы получили субсидированные кредиты в первую волну. Это реальная поддержка, самая правильная и эффективная. Мы со своей стороны берем обязательство на сохранение своего бизнеса, количества сотрудников, при том, что все закрыто, и нельзя вести деятельность (наш оборот упал на 90%). А мы взяли обязательства сохранить полный штат.
Что не так в диалоге между властью и бизнесом? Версия рестораторов
Михаил Гусейнов: Нас никто не слушает. Последнее, что сказал Губернатор: «Мы будем вводить более жесткие меры». Какие меры, когда они будут введены, будем ли мы работать в следующий понедельник – мы не знаем. Есть общепит, он на уровне тряпки – пинает любой. Есть продуктовые магазины – их же вообще никто не трогает. В марте мы были закрыты вглухую, я заехал в Ашан, там вообще как-будто никакой пандемии. Почему так? Потому что продуктовые магазины – это компании, которые котируются на лондонской бирже. Это многомиллиардные долларовые обороты, крупные богатые компании с богатыми лоббистами. Их чревато трогать.
Павел Штейнлухт: Сторона бизнеса должна быть уверенной в том, что другая сторона (власть) принимает решения адекватные и продуманные. Когда мы говорим о закрытии в 23 часа и ссылаемся на Европу, у меня есть конфликт логики: конец августа, все понимают, что школьный сезон приведет к колоссальному росту заболевших, я спрашиваю представителя Роспотребнадзора: «зачем мы идем к катастрофе?», мне был дан ответ: «у нас отличный запас коечного фонда». Мне как ресторатору непонятно – какой смысл закрывать рестораны после 23 часов, если рядом есть огромный поток потенциальных разносчиков коронавируса.
В целом у нас нет платформы для коммуникации. Мы о большинстве уже (!) принятых решений узнаем из Фонтанки. Я им периодически даю комментарии и то, что они публикуют иногда – искажение процентов на двадцать. Я задумываюсь, интересно, а что же представители власти им сказали, как мне это перевести на мой язык. Я все понимаю и Фонтанку не осуждаю: они делают свою работу и огромное им за это спасибо. Диалог с властью был бы намного более эффективным, если бы была внятная структура, платформа или канал связи.
Когда мы входили в локдаун, то о каждом решении мы узнавали накануне. Эта та нестабильность, которую власть нам создавала своими руками. Когда ожидали выход из локдауна, было совещание с представителем Роспотребнадзора во вторник. При этом официальное решение было опубликовано в пятницу вечером, что нас выпускают в понедельник утром. Коллеги рестораторы понимают, если в пятницу вечером тебе говорят, что в понедельник ты должен работать, то это просто почти невозможно осуществить.
Виталий Свидовский: Мы выходим в прямой эфир с манифестом – хотим пригласить в свое объединение здравомыслящие, активные и законопослушные компании. Общественное питание становится изгоем. Нас первыми закрывают и последними открывают.
Я тоже знаю эту историю про вторник и совещание, знаю, какие решения были приняты. Нам четко сказали заранее, когда будет парад – время назначили и дату. Нам точно назвали, когда будет голосование по поправкам к Конституции. Почему? Потому что это важные государственные задачи. Мы хотим, чтобы важной государственной задачей было и уважать предпринимателей. Власть не понимает, что нам нужно время на подготовку? Вечер пятницы и суббота, воскресенье – это выходные дни. Это неуважение к людям, которые занимаются предпринимательством.
Дмитрий Карчевский: В заведении, в котором и так посадка сокращена на 50%, нужно закрыться пораньше. Я получил на этих выходных еще минус 50% выручки. При том, что ходят сапсаны, работает метро, открыты магазины, в пятницу по соседству с моим баром пройдет концерт Алисы, на стадион пускают болельщиков (прим.редакции: Губернатор все же ввел ограничения на работу концертных залов и стадионов с 14 ноября). Власть решила: «Давайте мы покажем какие-то эффективные меры борьбы. Кого нам ограничивать? Вот же сидят «козлы отпущения», давайте их».
Что не так в диалоге между властью и бизнесом? Версия представителя власти
Сергей Кузин: СМИ для того и нужны, чтобы в массы доносить информацию. Среди 333 тысяч субъектов малого и среднего бизнеса, всегда найдется добрая половина, которая не будет слышать, например, о тех или иных мерах поддержки. У нас есть Общественный Совет по развитию малого предпринимательства при Губернаторе. При высшем должностном лице создается площадка для коммуникации бизнеса и власти. Насколько мне известно, туда входит 80% представителей бизнеса разных направлений, руководители Комитетов, депутаты Законодательного собрания. Это площадка, на которой бизнес может публично высказывать свои предложения и буквально под протокол выпускаться решения первого лица. Выбирайте своего лидера и входите в состав Общественного Совета тем человеком, который мог бы доносить до первых лиц ту информацию, которая интересна вам и давать обратную связь.
По поводу того, что мы все озвучиваем так скоропалительно: санитарно-эпидемиологическая ситуация меняется каждый день, поэтому принимать решения заранее просто невозможно. Что касается упомянутого случая, вы могли понять: если вы не справляетесь в понедельник – выходите в следующую пятницу через неделю.
Все законопроекты, которые инициированы в том числе депутатами, они обязательно проходят общественное обсуждение. Если вы в них не участвуете, это вопрос к вашей активности.
Как администрация и рестораторы «делят» улицу Рубинштейна?
Павел Штейнлухт: Первым шагом в создании Союза была разработка маршрутного листа, который мы прорабатывали совместно с Александром Николаевичем Ситовым, он был представлен в Смольном. Существуют проблемы, которые есть на улице: шум, грязь, нарушение правопорядка, от чего страдают жильцы. Мы сказали, что готовы взять функцию контроля. В плюс к этому берем на себя разработку фирменного стиля улицы – создадим бренд улицы Рубинштейна с приведением всего внешнего вида предприятий к единому стилю. Мы за свои деньги наняли ЧОП, который курсировал по улице и пресекал большое количество нарушений. Но есть моменты, на которые не хватает полномочий: введены ограничения по графику работы, но есть несколько заведений, которые не закрываются, о чем рапортуем, вызываем полицию, а они не приезжают. Зачем играть по правилам, если власть не может обеспечить их соблюдение?
Еще одна история – перекрытие движения на улице Рубинштейна. Эта идея прозвучала со стороны представителя власти. Я озвучил, что эта мера не может быть ни в коем случае введена до тех пор, пока мы ее полностью не продумаем, пока не просчитаем все возможные сценарии развития событий: как попадают жильцы, как проезжает транспорт, который доставляет продукты, вывозит мусор, как мы штрафуем и контролируем, будут ли поставлены столбы или нет. И что происходит? Я через неделю в СМИ читаю, что решение принято. Никакой спешки, чтобы делать улицу пешеходной именно в пандемию, не было вообще. В итоге вешается знак, его никто не понимает. Никакой внятной информации даже через СМИ не поступает.
Я понимаю, что власть очень разветвленная, сложно скоординироваться, но очень важно понимать, что диалог должен накладывать обоюдную ответственность за результат.
Комментарии (0)